"Ху" есть кто

(Новейшая политическая история Удмуртии в лицах)

Этому персонажу надо заказывать деловые костюмы на мешочной фабрике. Мешковина, конечно, ткань невидная, но крепкая и ноская. А работа у Игоря Николаевича Семенова тяжелая и физически изнуряющая. Потом, жестоко сидячая - никакой бостон или шевиот больше пяти законодательных сессий удмуртского Госсовета не выдержит. А мешковина не допустит сверкания спикерского седалища в республиканском парламенте. Она выдержит. Отечественная мешковина всё же.

Но Игорь Николаевич, взлетев с можгинских неудобиц на управленческие холмы столицы Удмуртии, по-прежнему тратится на итальянские костюмы подозрительного турецкого происхождения, считая, что его должностной статус несовместим с простой сермягой, пусть и чрезвычайно практичной и стойкой к сучкам и задоринкам парламентской скамьи.

Можгинский "некто"
Меня давно спрашивают: "Офицеров, да откуда ж он взялся, этот Семенов, "ху" есть кто он на самом деле в нашей, понимаешь, действительно новейшей и очень политической истории?" На что я всегда отвечаю кратко, а значит, очень талантливо: а Семенов вообще ниоткуда не взялся, и он самый что ни на есть административно-политический "некто". Как поручик Киже. Был Игорь Николаевич главой администрации Можги. Чинил трубы и ремонтировал крыши в этом тихом и немногоэтажном населенном пункте. И ничего такого выдающегося про себя не думал. Состоял, между прочим, в коммунистической партии и после августа 1991 года это иногда скрывал, но больше так, чтобы стало еще яснее, что он партиец несгибаемый и шибко принципиальный. Республиканский капээрэфовский вождь Николай Сапожников, как-то объезжая Удмуртию с целью партийного унавоживания районной почвы перед очередными выборами, встретился в Можге и с Семеновым. А буквально за неделю до этого Сапожников получил от Геннадия Андреевича Зюганова установку "поддерживать на выборах не только своих, но и крепких хозяйственников". Увидев Игоря Николаевича и побеседовав с ним минут двадцать, Сапожников и занес в список "крепких хозяйственников" Семенова. Во-первых, хотя и не член КПРФ, но явно сочувствующий и билет члена КПСС показал сразу же, в кабинете, достав из ящика стола. Будто знал, что Сапожников, бывший последний секретарь удмуртского обкома КПСС, будет у него в Можге и он достанет этот партбилет как черта из табакерки...

Для провинциального работника коммунального хозяйства Сапожников и через пять лет оставался лицом, приближенным к ЦК, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Для Сапожникова Семенов был фамилией в списке "крепких хозяйственников", который надо будет послать в Москву Зюганову для отчета. Да и Зюганов-то этот список читать не будет, а какой-нибудь Иван Мельников, или в даже совсем невлиятельный Николай Горлов.

Семенов продолжал чинить крыши и латать можгинские батареи парового отопления, а коммунистические пиарщики, между прочим, уже распространили избирательные листовки с портретами Семенова, и можгинский народ, видя такое дело, по советской еще привычке выбрал Игоря Николаевича своим мэром. И тогда Семенов стал в КПРФ "своим" уже в натуре. Долг платежом красен - это мастер коммунальных наук знал точно. И, зная это, как мог содействовал коммунистическим акциям на вверенной ему можгинским электоратом территории. Одни выборы следуют за другими, и Семенов всё по той же "красной" схеме попадает в Госсовет республики по 57-му Короленковскому округу. Коммунисты сделали всё, чтобы у Игоря Николаевича не было настоящих соперников. Да и откуда им быть, настоящим, у действующего городского начальника-то!

Что лучше: мешок картошки или мешок коррупционеров?
В Госсовете Игорь Николаевич сначала просто потерялся. Соседи все шибко важные и умные. Часто морщат лоб, улыбаются только язвительно или снисходительно. А слова у микрофона не произносят, а роняют, причем поднять их потом считают ниже своего достоинства. Но на парламентской "камчатке" отсиживаться не хотелось, да и не давали "товарищи" из коммунистической фракции. Тогда Семенов понял: будь что будет, а надо шустрить! Пускай неуклюже, пускай невпопад, но шустрить... Как только открываются прения, он уже тут как тут у микрофона со своим особым, можгинским мнением. Скажем, депутат, Виталий Соловьев заявляет в сердцах: "Пора сажать коррупционеров!" Семенов, услышав этот вроде бы вполне разумный для Удмуртии призыв, стремглав срывается с места и судорожно вцепляется в ближайший микрофон. И когда ему дают слово, он произносит с максимумом металлической принципиальности в голосе: "Тут в который уже раз пытаются нас, депутатов, увести в сторону, отвлечь от действительно неотложных дел. Весна на дворе, уважаемый докладчик, и не коррупционеров надо сажать, а картошку!" Вот в таком ключе - лучше мешок картошки, чем мешок коррупционеров - Семенов и выступал в Госсовете от сессии к сессии. Пока не сложилось в Удмуртии "президентская ситуация". Волков в сельских районах никак не выигрывал без коммунистов. Не получалось у него договориться и с "национальной партией", которая цеплялась за опального Павла Вершинина как за последнюю возможность удмуртского статус кво. И Волков сел за стол переговоров с Сапожниковым. Сапожников понимал, что президента-коммуниста в республике просто так вот пальцем сейчас не сделать. Но получить кое-что взамен от Волкова можно. И первоначально появилась такая схема: тотальная поддержка Волкова республиканским красным поясом взамен на пост председателя Госсовета для коммуниста. Но поскольку национальная удмуртская партия была почти смертельно обижена, что не только в правительстве, но и в законодательном собрании первое лицо - не удмурт, было решено, что сын народного писателя Удмуртии Алексей Красильников, уже работавший у Волкова одним из заместителей, и станет председателем Госсовета. Красильников, член президиума рескома КПРФ и к тому же один из немногих представителей научной национальной интеллигенции, устраивал абсолютно всех. Волкова - потому что Александр Александрович еще в бытность свою начальником Госсовета вил из Алексея Геннадьевича, что называется, веревки. Сапожникова - по этой же самой причине. (Николай Иванович из податливой и мягкой натуры Красильникова изготавливал уже канаты.) "Удмуртскую партию" Красильников устраивал просто потому, что удмурт, ну и, конечно, то, что он сын народного удмуртского писателя.

Но тут случилось нечто неожиданное для всех переговорщиков. Красильников наотрез отказался от председательского кресла. Алексей Геннадьевич понял, что если он даст согласие, то совершит, может быть, самую большую ошибку в своей жизни. Он понимал, что его подставляют, что его будут использовать в своих целях и Волков, и Сапожников, и "удмуртская партия". Он будет делать на председательском посту не то, что хочет, не то, что им было задумано еще десять лет назад и воплотилось в план научно-культурного возрождения Удмуртии, а то, что прикажут, и то, за что будет потом стыдно не только ему, но и всей семье Красильниковых. Будет недостойно памяти отца. И он отказался...

Фракция циников
Надо сказать, что хотя красильниковская интеллигентская выходка и удивила виртуозов аппаратных игр, но отнюдь не поставила в тупик. Ведь под рукой всегда был административно-политический и резервный "некто". Тогда, летом 2000-го года, им был назначен можгинский градоначальник Игорь Николаевич Семенов. И шустрым Семеновым очень даже легко заменили слабохарактерного Красильникова. И опять все были довольны. Особливо сам Семенов. Для него пост председателя Госсовета Удмуртии - что шапка Мономаха. Для Зюганова... А то, что придется выполнять договорные обязательства трехстороннего соглашения, это для Игоря Семенова вопрос десятый. Главное - статус, кабинет, пятидесятитысячный должностной оклад и радостно-английское слово "спикер". Спикер! Хотя и означает оно в переводе что-то уж очень хамское ("болтун"!). Но вот и Селезнева тоже спикером называют в Государственной думе. Поэтому Семенов принялся за дело материализации трехстороннего соглашения. Кстати, на первый же вопрос Семенова: как будем работать - он получил довольно простой ответ: а работать и не надо. Надо только следить за тем, чтобы не вышли из графика запланированные в Госсовете проекты законов, подготовленные в правительстве и администрации Волкова. Ну а как уломать недовольных - это наши проблемы. Дело председателя - буква к букве следовать уже разработанному плану, нами утвержденной повестке... Всё, что идет вразрез с ней, председатель должен как бы не замечать. На всё один ответ: "регламент, надо соблюдать регламент...".

Действительно, новые схемы работы республиканского парламента были яснее ясного. Законы принимались десятками, многие из них депутаты одобряли "навскидку", читая текст по диагонали. С каждой сессией фракция циников в Госсовете пополнялась новыми членами - всё больше становилось депутатов, которые, приходя в зал заседаний, даже не открывали проектных документов. Они занимались закулисным лоббированием своих мелких отраслевых интересов, заключали коммерческие соглашения прямо во время работы парламентской сессии, договаривались о будущих сделках, откровенно торговали своими депутатскими голосами. Во всем царила прозрачная ясность: ломать копья бесполезно, этот закон, раз он внесен правительством или Волковым, всё равно будет принят - зачем же этот спектакль? Не будем терять времени - когда еще выпадет другой случай встретиться один на один, чтобы решить наконец пару наболевших и валютно тяжелых вопросов...

Наполеон тоже был лейтенантом...
Одновременно и параллельно, хотя другим потоком, шла отмена уже существующих республиканских законов, не соответствующих федеральным. Одни "грязные" законы отменяли, но тут же принимались новые, почти такой же юридической чистоты. Семенов отрабатывал свое кресло, надо сказать, честно и очень старательно. Нужно увеличить расходы на содержание бюрократического аппарата почти на сто миллионов рублей - пожалуйста, нате вам эти сто миллионов... Надо внести триста дополнительных миллионов в строку "объекты капитального строительства" на президентский дворец - а почему бы и не внести эти деньги в бюджет?! А проволковские фракции "Единство" и "Промышленники и предприниматели" всегда поддержат, и глядишь, Семенов прав, что снял с повестки вопрос о строительстве этого злосчастного КУРТТД в Воткинске и поставил очень нужный правительству законопроект о продаже аксионовских акций. Никакой Семенов, получается, не дилетант, а очень даже мудрый политик. Просидел молча два часа в Нижнем Новгороде на совещании глав законодательных собраний субъектов Приволжского округа, а ведь всё равно в совет избрали! Значит, было за что! Ну и что, что крыши в можгинском захолустье чинил когда-то, вон Наполеон тоже, говорят, неизвестным артиллерийским лейтенантом был...

Жертва удмуртского политического лохотрона
Бдения в президиуме, поездки в Нижний и Москву, набор слов, регулярно произносимый в разнокалиберные микрофоны, коридоры и кабинеты, банкеты и концерты, вручение почетных грамот и памятных медалей, рукопожатия и похлопывание по плечам, обещания и соболезнования, тосты и резолюции... Всё это сделало жизнь Игоря Николаевича необратимо... несчастной. Несчастной потому, что потеря этого означает страшную трагедию, страшнее которой только смерть. Несчастной потому, что Семенов из разряда чиновников абсолютно и безболезненно заменяемых. Из разряда "никаких". Одно слово - "некто", причем "некто" резервный. Уйдет Волков, Сапожников уступит место Ануфриеву, Валентин Тубылов навсегда уедет в свою Малую Пургу, и Семенов никому не станет нужен. Тем более не будет нужен Хорошавцеву и его "Единству". Для "Промышленников и предпринимателей" он вообще человек чужой. Это для коммунистов он "крепкий хозяйственник", а для промышленного генералитета республики - коммунальный ефрейтор! Фигура временная, за которой по-настоящему никто не стоит. Семенов - продукт президентской сделки образца 2000-го года. В следующем году такой вариант не будет иметь никакой надобности. Бизнес-элита поставит своего председателя Госсовета -промежуточные фигуры ей больше не нужны. Она пришла к власти всерьез и надолго.

Так кто же он, нынешний председатель Госсовета УР? Профессиональный политик? "Крепкий хозяйственник"? Несгибаемый партиец? Или просто "цифры совпали"? Семенов - банальная жертва политического лохотрона Удмуртии. "Кто-то" кинул фишки, и они легли именно так, завтра эта комбинация уже не повторится. Это первый и последний спикерский срок Семенова, и видит бог, что ему снова придется вернуться к тихому коммунальному миру Можги. Потому что Семенов еще раз подтвердил незыблемое правило: нет власти без денег и денег без власти. У Игоря Николаевича нет по большому счету ни того ни другого. P. S. Между прочим, любимое выражение Игоря Николаевича: "Ломать дров не стоит". (Я специально не менял орфографию, а плавающее ударение в последнем слове вообще всерьез не рассматриваю.) В этом "ломать дров не стоит" Семенов иллюстрирует себя и как незаурядный парламентский златоуст.

Хотя про дрова - это как посмотреть. Если чуть ли не сразу после принятия очередного шибко удмуртского закона его приходится отменять по протесту прокурора. Или вот, например, глава Госсовета УР совершенно спокойно ставит в повестку сессии проект закона "О государственном флаге УР" и почти такой же - о гимне. Хотя вроде бы и сопливому школьнику понятно, что государственный гимн, как и флаг, у нас один - российский! Тем не менее председатель парламентского собрания Удмуртии срывает с петель правовые двери, и депутаты снова "долбят" этот закон "о государственном гимне и флаге". При Сталине за такое уже давно бы расстреляли, а в Германии - возбудили уголовное дело за антиконституционную деятельность... У нас же это в порядке вещей. Потому что вместо профессиональных юристов и экономистов в нашем Госсовете заседают бывшие акушеры, сантехники, шоферы и очень "крепкие хозяйственники", для которых "решить" за один сессионный день 28 вопросов - это как облить буфетным нарзаном депутатский галстук. Именно столько вопросов "расщелкали" депутаты Госсовета на последней 25-й сессии в сентября.

Впереди обсуждение глобальной "Программы социально-экономического развития Удмуртии" и "Закон о бюджете на 2003 год". Но что это для непобедимой фракции циников? Пара пустяков.