И снова президентская ставка на "страх"

Заложники освобождены. Потери сопоставимы с жертвами на подводной лодке "Курск" и в МИ-28. Что ж, для страны это становится привычным. Регулярно соболезновать по кончине очередной сотне российских граждан - это для Путина стало уже работой. Спецназ спецназом, профессионалы они и есть профессионалы. Я о других. О тех, кто должен был не допустить этого террор-шоу и о том, что уже завтра такое запросто может повториться и не только в Москве. В любом городе. В любом месте, где скапливается несколько сотен или даже десятков человек.

Я всё понял, я только не понял последние слова Путина в субботнем обращении к нации: "Россию нельзя поставить на колени!". Это три десятка боевиков могли поставить целую страну на колени, так что ли? Хороша страна, велика и могуча административно-силовая система России, если какой-то племянник какого-то Бараева мог даже попытаться поставить ее на колени...

Но я понимаю, что если бы ранним субботним утром не состоялся этот штурм и переговорная бодяга растянулась на недели, то Путину уже никогда не стать Президентом во второй раз. Это как пить дать. Путин это хорошо понимал. Тут в чем дело? Дело в том, что я его вовсе не осуждаю. Я понимаю заботы и страхи человека, получившего вдруг, ни с того, ни с сего практически безграничную власть над такой огромной страной. Тут не до шуток и мелких бухгалтерских подсчетов: где и сколько издержек, как и что отдать, кому и почем. Тут шапка Мономаха, а она ух как тяжела...

Вот пообещал же Президент нам надежную защиту от всех врагов и... защитил! И вообще он уже много чего сделал. Поборолся с японской девочкой на татами, элегантно покатался на горных лыжах, полетал на истребителе, проплыл на подводной лодке, спустился в шахту, совсем недавно сходил в больницу к пострадавшим заложникам, пошутил с ними. Одним словом, герой! И спасает страну, как во время войны (почему как?) "с юмором и песней".

Ультиматумы, стремительно перерастающие в поцелуи
А с Шеварднадзе вообще поступил как... А как? А так, сначала почти три месяца он на пару с министром обороны Ивановым доводит страну до истеричного состояния подготовкой к войне с Грузией. Путин предъявляет один ультиматум за другим и отдает команду начальнику Генштаба Квашнину готовить военную операцию против боевиков в Панкисском ущелье. Трехтысячная армейская группировка выдвигается к погранзаставам у Панкиссии, летчики заправляют бензобаки керосином, и журналисты гадают, когда начнутся ковровые бомбардировки и сколько самолетов будут участвовать в "умиротворении" Гелаева. Договорились даже до того, что "вероятно, будут впервые использованы тяжелые стратегические "тушки"! Одним словом, полный военный абзац готовились поставить Грузии. Но вдруг... вдруг в Молдавии Путин обнимается с Шеварднадзе и чуть не целуется взасос! Солдаты, которые уже собрались умирать по приказу Путина в этом грузинском ущелье, в тяжелой психической прострации: чуть не угробили друзей, товарищей и братьев...

Не говорю уже о том, что Путин поставил в двусмысленное положение всю страну. Встреча Путина с Шеварднадзе в Молдавии, выходит, доказала, что грузинский-то Президент прав, а не наш. Путин как бы признал, что репутация Шеварднадзе чиста, и признал его достойным и полноправным политическим партнером, с которым Россия ведет дружеский диалог. И если через месяц или два (!) наши самолеты начнут бомбить базы боевиков в Панкиссии, у Шеварднадзе будут все права обвинить Россию в вероломстве! И непоследовательности.

Я понимаю, что сделал это Путин потому, что так захотели в... США. Буш ведь давно объявил Кавказ зоной американских интересов! Это Америка может бомбить кого угодно, если решили, что там террористы. Хуссейн и не обнимался с ним ни в Арабских Эмиратах, ни в... Молдавии, а Россия - это не Америка. И понятно, что террор-шоу в московском театральном центре, это не "11 сентября 2001 года" и даже не "вашингтонский снайпер". Это всего лишь маленькая "русская трагедия", о которой "соболезнует госдепартамент (?) и американский народ".

Что может быть сильнее страха?
Поэтому до сих пор на выборах главы Российского государства чередовались две основные темы: надежда и страх. В 1991 году Борис Ельцин воплощал надежду на скорые перемены к лучшему после разрыва с коммунистическим прошлым. Поскольку существенное улучшение жизни произошло лишь для сравнительно небольшой прослойки населения, в то время как основная масса страдала от тяжести "реформ", в обществе наступило тотальное разочарование, которое служит благодатной почвой для прихода к власти оппозиции. Умные люди, формировавшие в 1996 году повестку избирательной кампании безнадежно проигрывающего поначалу Ельцина, понимали, что перешибить всеобщее разочарование сможет лишь еще более сильная человеческая эмоция. Ну и что может быть сильнее страха?

Выборы 1996 года превратились в "торговлю страхом": в помощь массированной пропаганде КПРФ и Зюганов были представлены настоящими исчадиями ада, покусившимися на свободу слова, свободные выборы, наконец-то наполненные прилавки - в общем на всё то, что даровали "дорогим россиянам" реформы. И хотя Ельцин уже не выглядел, как в 1991 году, демократическим рыцарем без страха и упрека, поражавшим коммунистического дракона, на фоне демонизированных коммунистов он смотрелся, безусловно, меньшим злом, а его сохранение на посту Президента казалось вполне приемлемой платой за сохранение более чем скромных достижений российской демократии.

Но при всей убедительности страха это чувство невозможно культивировать в обществе сколько угодно долго. Иначе наступает привыкание к страху, за которым вполне может последовать самое банальное: "Лучше ужасный конец, чем ужас без конца..." Поэтому в президентской кампании уже 2000-го года тема страха ( в образе чеченской войны) занимала важное место, но больше для того, чтобы оттенить главное - новую надежду для россиян Владимира Владимировича Путина. Девять лет спустя после триумфальной победы Ельцина на президентских выборах 1991 года его официальный преемник вновь стал "Президентом надежды". На этот раз надежды на преодоление ужаса нашей российской повседневности и возвращение к маленьким радостям человеческого бытия. Фигура Путина стала фокусом простых и понятных, хотя и очень противоречивых человеческих устремлений: желания стабильности, спокойствия, но и одновременно - социальной перспективы; наведения порядка, но и сохранения свободы; хороших отношений с Западом, но и повышения статуса России в мире; наказания вороватых олигархов, но и создания условий для мелкого и среднего предпринимательства; сохранения рыночной экономики, но и усиления государственного регулирования.

Ни рыба ни мясо
Что ж, в какой-то мере эти массовые упования оправдались, в какой-то - нет. Маловероятно, однако, что Путин сможет разыграть карту надежды вторично, на выборах 2004-го года. Этот кредит им уже изрядно исчерпан, и обращаться к нему еще раз означало бы (хотя и косвенно) признать частичный неуспех первого Президента. Что же, опять остается страх? Террор-шоу в "Норд-Осте" показало, что очень может быть, что карту страха разыграют еще раз. Но не рано ли начинать? Новое издание "чеченской угрозы" о чем говорит? Если смыть грязь и пот ужаса непосредственных событий, то всё это говорит о том, что: а) стратегия борьбы за Чечню были выбрана Путиным неверно; б) Путин не знает выхода из "чеченского тупика"; в) ему придется обратиться за помощью к какой-то третьей силе, а это уже не самостоятельность и зависимость. Это "козырные карты" в руках оппозиции. Вот теперь настала очередь оппозиции. В Москве за несколько дней до террор-шоу состоялось Всероссийское Демократическое совещание, где как раз обсуждался вопрос о едином кандидате от демократических сил на президентских выборах 2004-го года. То, что произошло на этом совещании, меня не только не удивило, а еще больше укрепило в мысли, что их (демократов) специально собирают вместе и публично демонстрируют их организационную несовместимость. Неспособность к какой-либо маломальской консолидации, даже на временный союз. Дело в том, что сама идея единого демократического кандидата просто не востребована жизнью. Единый кандидат нужен тогда, когда политический режим носит ярко выраженный авторитарный характер. Но калибровка Путина такова, что определяется всегда текущим моментом, а значит, никакая. "Ни рыба ни мясо". Он, получается, и "демократ", и "либерал", и чуть-чуть "диктатор". Но он еще и просто "хороший чиновник", что осложняет положение оппозиции, так как бороться не понятно против кого и чего очень трудно. Да, демократию у нас стабильной не назовешь, консолидированной - тоже.

Одинокий полет над безмолвным электоратом
Но с другой стороны, если говорить о партиях СПС и "Яблоко", главной чертой, их характеризующей, является не то, что они демократы, а то, что они - заказчики. Но и в этом случае нет никакой необходимости в едином кандидате, поскольку тот же Путин сам больше "европеец", чем они...

И если бы только это было препятствием к выдвижению единого кандидата. Но ведь есть еще одна серьезная проблема. Между СПС и "Яблоком" назрели просто кричащие противоречия. Явлинский делает акцент на гражданские права, зачастую в ущерб общим тенденциям развития страны. Например, позиция по чеченской войне. В то же время СПС является сторонником развития рыночной экономики по западному образцу в ущерб самым элементарным демократическим институтам. В частности, СПС предпочитает рынок в его ультралиберальной форме, которая, по сути дела дает власть сильным, точнее сказать, де-факто демонополизированным группировкам. А проще говоря, логику СПС можно выразить так: "В сумасшедшем доме главврача не выбирают". Понятно, что "Яблоко" и СПС по единому кандидату никогда не придут, как любил говорить Михаил Горбачев, "к консенсусу". Хотя просто сотрудничать они могут. Или, скажем, поочередно ходить на переговоры о судьбе заложников с боевиками. Как это было на прошлой неделе...

Затем, чтобы ни заявлял Немцов, против чего бы пылко ни протестовала Хакамада, в решающий момент СПС всегда становится на позиции Кремля, всегда поддерживает ныне здравствующую власть. И это явное подыгрывание заставляет морщиться "яблочников", и им очень трудно не то чтобы "переступить через себя", а просто руку подать...

Эти партии ждет одинокий политический полет над безмолвным российским электоратом. "Яблоко", например, сейчас занимает не столько экономическую, сколько культурно-социальную позицию. Это защита прав человека, критика властей с точки зрения бедного интеллигента. Между прочим, такая партийная платформа в большинстве стран, в принципе, является маргинальной, поскольку не предполагает участия в разделении власти на всех уровнях. Вспомним, сколько раз Явлинский отказывался от реальных правительственных постов. Он избегает ответственности, и это, конечно, большой "минус". Но надо знать нашу страну! То, что "Яблоко" уходит от властной ответственности, делает эту партию в достаточно широкой среде по-прежнему популярной. "Разве можно с таким государством идти на сотрудничество?!" - до сих пор восклицают сотни тысяч врачей, учителей и прочей бюджетной бедноты. Именно поэтому у "Яблока" есть шанс сохранить свои позиции и на следующих выборах в Думу 2003 года.

Новая партия России
Конечно, у "Яблока" есть одна серьезная проблема: как относиться к Путину? Но даже и не решив эту проблему, эта партия останется в одиночестве и выживет! Вот о чем я думал, слушая выступления делегатов демократического совещания, организованного помощниками... Волошина.

Теперь об СПС. Что говорил Немцов на совещании? Умные, красивые вещи о положении страны сегодня и о том, что будет завтра. А на самом деле в его словах можно было прочитать только одно: Россия должна выбросить на свалку свои традиции и обогнать по уровню экономических и личных свобод Европу и США. Абсолютная утопия, в которую поверить в России могут от силы шестнадцать с половиной человек. Это как раз тот "сумасшедший дом, где главврача не выбирают". Боюсь, что СПС не наберет те семь процентов, которые хотят установить барьерной планкой и "Единая Россия", и ее союзники в Государственной думе. Да и сегодняшние пять процентов вряд ли по плечу СПС. Если только с большим скрипом и при определенных жестких обязательствах перед Кремлем.

Вообще жизненное силовое поле было у этого "демократического совещания". Но это и хорошо. Хорошо тем, что еще раз показало, что в стране назрела необходимость сформировать новую правую партию! Ниша свободна. Вспомним дореволюционную партию кадетов. Они были сторонниками гражданских свобод и, безусловно, рыночных отношений, но в то же время выступали за сильное государство, сильную державную Россию. То есть это должна быть партия гражданского общества. Которой сегодня в стране нет и от которой должен будет появиться безусловный кандидат в Президенты. Именно он и победит на президентских выборах. Может быть, не в 2004 году, но в 2008-м - точно.