Страна дураков

Мы живем в государстве, где правители наши, словно черноногая Пелагея из гоголевских "Мертвых душ", не знает, где право, а где лево. Ну ладно, правителям можно простить - почти все они происходят из партхозноменклатуры, куда шибко умных и грамотных не пускали. Но ведь у нас есть дипломированные ученые-историки. Им-то следовало бы знать, где право, а где лево, а не знают, потому что нынешних коммунистов называют левыми.

Во времена французской революции в национальном собрании слева от председателя сидели деструктивные депутаты, то есть те, которые стояли за разрушение старого строя и созидание нового. Справа сидели консерваторы, которые тоже были за уничтожение королевской власти и ликвидации сословных привилегий, но более умеренными темпами и мягкими мерами. Как видите, ни правые, ни левые в восемнадцатом веке не боролись за сохранение и восстановление утраченного режима.

Теперь обратимся к социал-демократическим традициям XIX и начала XX века. Истинно верным направлением прогресса считалось марксистско-ленинское учение с признанием социалистической революции и диктатуры пролетариата. Правый уклон признавал переход к социализму путем постепенных реформ, но отрицал революцию и диктатуру пролетариата. Левые предлагали ускорить революцию путем заговора, не считаясь с историческими условиями и степенью зрелости объективных условий для ее свершения. Таким образом, и правые, и левые позапрошлого, начала прошлого веков, как и в XVIII веке во Франции, боролись за переход от устаревшего общественного строя к новому, как тогда считалось более прогрессивному общественному строю - к социализму и коммунизму.

Но теперь, когда за 74 года практического строительства земного рая ничего, кроме физического уничтожения людей и нищеты, не получилось, называть коммунистов левыми - политически безграмотно, потому что они тянут нас назад в прошлое. На сегодняшний день коммунисты - это только реакционная сила.

Большинство нашего населения считает, что переход к рыночной системе у нас осуществляется под руководством демократов. А поскольку большая часть народа в переходный период живет крайне бедно, то и виноваты в этом якобы демократы. На самом же деле, например в Удмуртии, ни в представительных, ни в исполнительных органах власти нет ни одного настоящего демократа. Нами управляет бывшая партхозноменклатура. И так по всей стране. Даже те из них, которые стремятся к демократическим преобразованиям, делают это методами старого коммунистического режима. В результате освобождения цен не стало очередей за товарами в магазинах. Но наши большевики не могут организовать дело без очередей. Очереди создали в госучереждениях. Попробуйте обменять паспорт, выписаться или прописаться, продать недвижимость, и вы встретитесь с огромными очередями, чиновничьим произволом и непомерными платежами за услуги, оказываемые чиновниками. Интересна закономерность постепенной бюрократизации общества: чем позднее создан орган, тем более он забюрократизирован. Например, если Энергосбыт и Бюро технической инвентаризации выдают справки сразу, то Регистрационная палата справку такого же содержания, как БТИ (об отсутствии приватизации квартиры), - только через пять дней. Стоимость этой услуги тоже везде разная.

Женщина, за которой я стоял в очереди в Регистрационной палате, оформляла документы около пяти часов подряд. Когда она выходила, я спросил: "Почему так долго?" Она ответила: "Это - дурдом". Может быть, сказано слишком круто. Однако юридическая экспертиза Регистрационной палаты "докапывается", например, до таких вещей: как написано в заявлении - "паспорт выдан Индустриальным РОВД" или "паспорт выдан ОВД Индустриального райисполкома"? Как будто в городском районе паспорта выдают два отдела - один просто районный, а второй при райисполкоме этого же района. Это же настоящее крючкотворство! И ради осуществления этого крючкотворства люди изнывают в длинных очередях, да еще за эти мучения им приходится платить деньги.

Что означает эта вопиющая бюрократизация общества? Случайность, незначительный штрих в нашей обыденной жизни? Увы, нет. Вышеописанные явления закономерны, вытекают из всего предшествующего развития нашего общества. За что боролись, на то и напоролись. Вся исполнительная власть находится в руках бывшей партхозноменклатуры. В Госдуме председательствует настоящий коммунист, пусть и перекрасившийся, фракция коммунистов в Думе - одна из самых крупных, да и большинство остальных депутатов - это бывшие коммунисты, не выбывшие из партии по своей инициативе до 19 августа 91-го. Что может сделать эта огромная армия представительной и исполнительной власти, состоящая в большинстве своем из настоящих и бывших коммунистов? Главная коммунистическая идея - распределительная. "Грабь награбленное" - провозгласил Ленин. "Э-э, нет, - возражают коммунисты, - за годы советской власти производство промышленной продукции возросло в 378 раз по сравнению с 1913 годом". Да, производство возросло в сотни раз, а люди в очередях за предметами первой необходимости стали убивать друг друга. Только в Ижевске в 1990 году было два смертельных случая в очередях за товаром. Это когда власть еще всецело принадлежала КПСС, то есть за год до начала рыночных реформ.

Года три назад удмуртское радио сообщило, что в Можге (город с населением около 60 тысяч человек) нотариальная контора дает дохода больше, чем любой завод или фабрика этого города. Зачем развивать производство, когда можно грабить? Вот Госдума и издает такие законы, согласно которым граждан грабят по закону при купле-продаже недвижимости. Прямым следствием бюрократизации общества является очень слабое развитие малого и среднего бизнеса. За прошлый год количество предприятий этой категории не увеличилось. Чиновничество на каждом шагу чинит препятствия и запреты малому бизнесу. От этого страдает всё общество, и прежде всего средние и бедные слои населения.

Где же выход из создавшейся ситуации, что нужно делать? Мало что изменится, пока управлять государством будут бывшие коммунисты. Смотрите, уже второй год госвласть нас информирует, что начался подъем экономики, что растет производство. Но если товаров произведено больше на 5 процентов, то в условиях рыночных отношений должно быть адекватное снижение цен. На самом деле цены не снижаются, а растут на 30-50 процентов в год, в том числе и на предметы первой необходимости. В прошлом году Россия собрала рекордный урожай зерновых, а цены на хлеб повысились. Точь-в-точь как в советское время: чем больше сдаст хлеба колхоз, тем меньше он получит денег за одну тонну хлеба - экономика наоборот.

Рыночной экономикой в демократическом государстве должны управлять реформаторы, люди инициативные, самостоятельные, а у нас от таких избавляются. Николай Ганза не ездил в Москву с протянутой рукой, находил неиспользованные резервы внутри республики. От "слишком умного" премьера избавились, обвинив в измене Александру Волкову. Баллотироваться на пост президента имеет право каждый, но не каждый может работать глядя в рот начальнику, служа в первую очередь ему. Вот таких-то и подбирает себе наш местный лидер, изгоняя людей самостоятельных, инициативных, умеющих работать по-новому в рыночных условиях.

Чтобы рыночная система развивалась не на словах, а на деле, общество должно повернуться лицом к демократии. Фактически мы наблюдаем обратное. Коммунистическая партия в начале 90-х годов по сути получила поддержку на государственном уровне, когда конституционный суд разрешил ее деятельность. В то же время демократия на государственном уровне поддержки не имеет. В.Забильский и Н.Нагорных собрали материал, доказывающий, что А.Волков был избран в президенты в результате нарушения закона о выборах. Но федеральные органы госвласти поддержали А.Волкова и его сторонников, нарушающих законы. А ведь демократия - это власть закона. Когда законы нарушают органы власти, сам народ должен встать стеной, как, например, в Грузии, когда многотысячный митинг не прекращался ни днем, ни ночью. У нас же каждый прячет совесть подальше, не протестует, а ждет подачки от власти, твердо зная: кто протестует, тот окажется на задворках.

Вот так и живем, не зная, где право, где лево, задавленные чиновничьей бюрократией, со спрятанной совестью и в ожидании милости от власти, которая сама постоянно нарушает законы.